вторник, 6 мая 2014 г.

ЗОЛОТЫЕ ВОРОТА СЧАСТЬЯ

 Она шла под палящим солнцем по раскалённому асфальту привокзальной площади. Ступала тяжело, казалось, высокие каблуки модных туфель вот-вот сломаются под тяжестью её плотной фигуры. Большая сумка в руке только усиливала это впечатление.

Люся мысленно ругала двоюродную сестру, её соседа, а, в первую очередь, саму себя за непростительное легкомыслие. Мало того, что поддалась уговорам Татьяны, приехала в город, так надо было ещё эти туфли надеть. Ведь можно было найти привычные, старенькие, а эти взять с собой на всякий случай. Да и случай-то получился таким, что комнатных тапочек хватило бы в самый раз.


Судьба, похоже, испытывала её на прочность – автобус до районного центра только через час. Люся вышла из душного здания автовокзала, нашла свободное местечко на скамейке у платформы, устало присела. Ноги гудели так, что отдавалось в голове.

- Ой, - невольно застонала она, растирая затёкшие икры рукой.
- Да снимите вы их, зачем так мучаться-то, – раздался рядом мужской голос.
Люся резко повернула голову, готовая выплеснуть на случайного «благодетеля» всю скопившуюся злость, но искреннее сочувствие в его глазах, охладило пыл.
- Больно, просто ужас! Быть же такой идиоткой, - скорее себе, чем сидящему рядом тихо сказала она.

Вдруг захотелось заплакать. Нахлынуло всё разом: проклятые каблуки, тяжёлая сумка, изнуряющая жара, вечное невезение, неустроенность в жизни. Она покорно взяла из рук соседа предложенную бутылку с минералкой, сделала большой глоток и прерывисто вздохнула.
- Домой? – спросил мужчина.
- Да.
- Значит, вместе поедем.
Только теперь Люся поняла, что где-то видела этого человека. Он, словно отвечая на её немой вопрос, улыбнулся:
- Недалеко от вас живу, недавно переехали. Виктором меня зовут.

Он помог занести её поклажу в автобус. Места оказались рядом. Поудобнее устроившись, Люся, наконец, решилась сбросить с ног ставшие размера на два меньше туфли.
- По делам в городе были?
Люся усмехнулась:
- Ещё по каким. Жениха смотреть приезжала.
- В смысле?
- В самом прямом.

Люся вдруг так заразительно засмеялась, представив свои сегодняшние злоключения совсем в другом свете, что попутчик, невольно, присоединился к ней.

Люся с лёгкостью стала рассказывать едва знакомому человеку о том, о чём ещё час назад не осмелилась бы поведать никому на свете. То ли в Викторе было что-то такое, располагающее к откровенности, то ли просто пришло время выговориться…

Люся с детства была нескладной. Ни лицом особо не выдалась, ни фигурой. Крупная, угловатая, что ни надень – всё едино не красит. «Просто кость широкая», - говаривала мать. «Просто я квадратная какая-то», - с обидой думала Люся, глядя на себя зеркало.

Уверовав в свою никчёмность, она всё больше замыкалась в себе. Никто и не догадывался, что под более чем заурядной внешностью скрывается чувствительная и добрая душа. Для подружек она была надёжной жилеткой, в которую можно поплакаться, хранительницей девичьих тайн. А для парней она как бы и не существовала вообще. Так, пустое место.

И когда уже в двадцать шесть лет ей встретился Владимир, она, ни минуты не сомневаясь, вышла за него замуж, хотя и видела, какой он. Недалёкого ума, с опасным пристрастием к алкоголю, ни на одной работе подолгу не задерживался. Он казался самым лучшим лишь потому, что обратил на неё внимание. Будет семья, образумится – на это надеялась Люся.

Полгода совместной жизни показались ей адом, ушла, жалея только об одном: ребёнка так и не родила. А может, и к лучшему – от плохого семени не жди доброго племени. Теперь уже тридцать шесть. Одна одинёшенька, работа в магазине, да кот дома. Приходя с работы, сразу включала телевизор – всё человеческий голос. На выходной ездила к родителям в деревню. Вот и все развлечения.

А тут Татя, двоюродная сестра, взялась за её судьбу. Месяца три уговаривала приехать к ней, всё рассказывала про одинокого соседа.
- Не принц, конечно, но…
- Для тебя сойдёт, - добавляла про себя Люся.
И вот, поддавшись на уговоры, приехала к сестре. Лучшее платье надела, туфли на каблуках, которые только на праздники в коллективе и надевала. Ноги совсем не привычные оказались для такой моды.

В первом же взгляде Сергея, соседа сестры, увидела разочарование. Всем ведь королев подавай. Правда, ухаживал за столом, комплименты пытался делать, вроде бы уже и свататься принялся. Люся же не могла побороть в себе чувство брезгливости к стареющему мужичку, у которого, как оказалось, было уже несколько жён. Все, конечно, плохие. И мать, дура старая, не понимает сыночка, поедом ест. Хоть на край света беги.

- Так вы решили, что как раз у меня и есть этот самый край? - вспыхнула Люся.
- Да что вы, Люсенька, что вы? – Сергей попытался поцеловать ей руку.
Она резко встала из-за стола:
- Всё, хватит! У меня не приют для сирых и убогих. И замуж мне не так и нужно. А ты, Таня, чего сама-то его не возьмёшь? Тоже ведь разведёнка. Да идите вы…
Люся выскочила в прихожую, надёрнула туфли парадно-выходные, и за дверь.
- Ещё вот со злости продуктов целую сумку нахватала. Как же, в городе была! Будто у нас этого нет. Кота буду до упора колбасой кормить, – снова засмеялась Люся.

От остановки Люся шла налегке. Сумку нёс Виктор. Подвернув ногу на очередной кочке, Люся лихо стряхнула с ног туфли, взяла их в руки и пошла босиком по пыльной дорожке.
- Здорово как! С детства босиком не ходила!
- Люся, а давайте к нам зайдём. Вас ведь никто дома не ждёт. Вот тут мы с Павликом живём. Это сын мой.
- А мама его? – осторожно спросила Люся.
- Нет у него мамы. Бросила нас, когда Пашке четыре годика было. Уехала с кавказцем заезжим. Говорят, что и в живых нет её уже. – Просто, словно о чём-то обыденном сказал Виктор. – Да мы не жалуемся, сами всё умеем. Почему не женюсь? Так ведь тут мы с Пашкой вместе должны решать. Это дело серьёзное. Мать нужна, а не мачеха…

В кухне у плиты хозяйничал белобрысый парнишка лет двенадцати.
- Встречай гостей, Павел! Это Люся, соседка наша.
Пашка внимательно посмотрел на гостью, потом, улыбнувшись, почесал макушку:
- Так это… Готово у меня всё. Котлет нажарил, чай заварил. Проходите, тётя Люся, не стесняйтесь.
Люся вынула из сумки коробку с тортом.
- А это к чаю. Как тебе, Паша?
- Класс!

Никогда в жизни Люся не чувствовала себя так хорошо. Не думалось о своей невзрачности, о том, что и как сказать – слова лились сами собой. Пашка так смешно пародировал своих учителей и артистов, что отец и Люся просто задыхались от хохота.
- А на ужин прошу ко мне, - собираясь уходить, сказала Люся.
- Тётя Люся, а по улице к вашему дому далеко топать, - хитро прищурился Пашка, – есть короткий путь.
- Как это? – растерялась она.
- Так вот наш огород, а за забором ваш. Там две доски отходят, всё приколотить не соберусь. Раз – и вы дома.
- Слушай, а ты лучше калитку тут сооруди. Вы же на колонку за водой ходите, а у меня колодец во дворе.
- Правда, можно?!
- Ну, раз тётя Люся говорит, значит можно! – Виктор слегка коснулся Люсиного плеча.
Пашка подскочил к забору и махом оторвал еле державшиеся доски.
- Прошу, господа! – он скорчил уморительную рожицу.
Виктор поставил сумку у крыльца.
- Тогда до вечера?
- Я вас жду. Не опаздывайте.

К вечеру калитка была готова. Паша придирчиво опробовал её и остался очень доволен результатом своего труда.
Люся и не думала, что готовить ужин, накрывать на стол не для одной себя, а для кого-то ещё – такое удовольствие.

Она бросила взгляд в окно и увидела идущих к новой калитке Виктора и Пашу. В руках у Виктора был букет цветов. Сердце Люськи забилось часто-часто. Деревянная калитка показалась ей золотыми воротами, через которые к ней шло счастье…

2 комментария:

  1. Замечательно!!! Лидия, мне очень нравятся Ваши рассказы!

    ОтветитьУдалить